Нужно ли лицензирование экспертной деятельности? Что влияет на качество экспертизы? Почему у экспертов бывают ошибки?
Интервью с ректором Экспертного центра при «Институте судебных экспертиз и криминалистики» Александром Геннадьевичем Третьяковым.
– В СМИ широко обсуждается законопроект Минюста и Генпрокуратуры об обязательном лицензировании экспертной деятельности. Получение экспертными организациями лицензии на деятельность с 1 января 2018 года, по мнению авторов, должно повысить качество услуги и победить коррупционную составляющую рынка. Как вы относитесь к идее обязательного лицензирования, Александр Геннадьевич?
– Я считаю, что эта «повинность» приведёт скорее к снижению качества судебных экспертиз. И уж точно не справиться с коррупцией. Лицензии и коррупции, на мой взгляд, понятия не связанные.
Сегодня ключевая проблема сферы экспертных исследований – в их ангажированности. Независимых экспертов очень мало. Часто эксперт приступает к исследованию, держа в уме чей-то интерес. Как правило, это интерес стороны обвинения и следствия. Обязательное получение лицензии эту ситуацию, увы, может усугубить. Высок риск того, что лицензиями будут обзаводиться только «правильные» эксперты. Те, которые делают «правильные», нужные для следствия/обвинителя/суда заключения. К сожалению, судебная система в России носит скорее карательный характер. Если Минюсту удастся запустить сертификацию и лицензирование, на которые интересы следствия никак не смогут повлиять, будет прекрасно. Но пока это звучит, как утопия.
– Наверняка, вы можете привести примеры из практики, когда встречали «подневольных» экспертов?
– Да, встречал. «Зависимых», «своих» экспертов приглашают для работы в делах, где одной из сторон разбирательства (истец или ответчик) выступает влиятельное лицо, важный человек, чиновник или бизнесмен. Бывали даже случаи, когда эксперт после перерыва возвращался и менял своё мнение до наоборот.
– То есть качество судебных экспертиз вряд ли повыситься в следствие лицензирования?
– Я считаю, что гораздо важнее – это не наличие лицензии, а наличие профильного образования у экспертов. Это повлияет на качество напрямую, так как сейчас экспертизу могут проводить люди без соответствующего образования. Представьте только, каким будет качество экспертного заключения о текущем состоянии строительного объекта, если исследование проводил эксперт-лингвист? Естественно, это будет ерунда, да и еще опасная, так как судьи, которые также в этом не разбираются, примут выводы за истину. Несомненный плюс лицензирования будет в том, что оно исключит (должно исключить) из сферы людей без соответствующего образования. И это хорошо. Однако я опасаюсь, что лицензирование может обернуться не проверкой профильного образования, а формированием пула подконтрольных экспертов.
– Александр Геннадьевич, вы описываете ситуацию крайне пессимистично. Неужели добиться независимости экспертов так сложно?
– По крайней мере, я простого пути для этого не вижу. Во-первых, независимость связана с открытостью и прозрачностью деятельности экспертов и самой услуги. Говоря о независимости, надо иметь в виду такие принципы, как: открытость, состязательность и возможность общественного контроля. Качество экспертизы и её независимость повысятся, если общество начнёт проявлять к ней интерес, когда появится свободная конкуренция среди организаций, реальная состязательность в суде.
– Что значит сделать экспертизу открытой? Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду публичность. Сейчас на обсуждение общественности выносят только громкие дела. Естественно с комментариями авторитетных экспертов. Во-первых, обывателям доступно поясняют, о чем речь. Во-вторых, подробно и в деталях разбирают ситуацию. Получается, что огрехи видны всем и каждому, а не только игрокам рынка. Бывает и так, что результатом раскрытия деталей экспертизы обнаруживают экспертов без профильного образования или ложные экспертизы.
– А как отличить эти ложные заключения?
– Вы знаете, их видно невооруженным глазом. В них часто присутствует длинная вводная часть, эдакая «портянка», которая не имеет или в малой степени имеет отношение к исследуемому вопросу. Эта вводная часть фактически заменяет анализ материалов исследования. Выводы нелогичны, не соотносятся один с другим и так далее.
– Вы верите, что сотрудники Минюста справятся с лицензированием экспертов и организаций?
– Честно? Не уверен. Потому что я не знаю, кто будет входит в комиссию. У комиссии ведь тоже должна быть квалификация, вы же понимаете. Откуда мы знаем, кого назначат в эту комиссию, выдающую лицензии? Повторюсь: без общественного контроля, публичности и состязательности лицензирование может, увы, привести к противоположному результату.
